Как Соединенное Королевство превращается в полицейское государство

Как Соединенное Королевство превращается в полицейское государство

В этой статье описывается, как Соединенное Королевство в последние двадцать лет неуклонно движется к полицейскому государству. Правительство скрывает правду, манипулирует данными и разворачивает государственные институты против народа.

Эта статья показывает, что вопреки официальному нарративу, вместе с ростом государства общий уровень преступности и количество насильственных преступлений увеличивается, а не уменьшается.

Мы также поговорим о том, как лейбористские правительства Тони Блэра и Гордона Брауна с 1997 по 2010 год сознательно скрывали реальные данные о преступлениях, приводя оценку уровня преступности на основе данных опроса, а не реальных цифр. Я продемонстрирую, что вопреки популярному прогрессистскому мифу, жизнь в Великобритании была намного более безопасной в эпоху классического laissez-faire, с 1850-х годов до 1911 года.

За 10 лет правления, с 1997 по 2007 год, правительство Тони Блэра приняло 26 849 законов, в среднем это 2,663 в год или 7,5 в день. Лейбористская партия продолжила это безумие под руководством Гордона Брауна, который побил рекорд в 2008 году приняв 2823 новых закона, что на 6% больше, чем у его страдающего манией величия предшественника.

В 2010 году, последнем году власти лейбористской партии, перед тем как бразды правления перешли к другому социальному радикалу - Дэвиду Кэмерону, количество частных исков к государственным органам выросло на 54%, а Кабинет министров отклонял 51% запросов о свободе информации (граждане Соединенного Королевства могут попросить доступ к любой записанной информации, которой владеет правительство, то есть, сделать freedom of information request; сейчас это делается путем заполнения формы в интернете, - прим. ред.).

Заметим, что огромное количество новых законов, принятых при лейбористах, не включает новых правил, принятых ЕС. Только в 2006 году они приняли 2100 новых правил, что является обычной нормой для этой организации.

Множество новых законов, принятых при Блэре и Брауне, вводили изменения в уголовное право. К 2008 году лейбористы придумали более 3600 новых преступлений. Многие из них, естественно, были канцелярщиной.

Например, лейбористы запретили:

• Устраивать ядерные взрывы
• Продавать представителей флоры и фауны, не распространенных в Великобритании, таких как серая белка, утка савка или японская рейнутрия
• Умышленно выдавать себя за барристера или инспектора дорожного движения
• Доставлять яйца, не будучи проинструктированным надлежащим должностным лицом
• Препятствовать рабочим в проведении ремонта Докландского легкого метро (автоматическое метро в Докланде, районе Лондона, - прим. ред.)
• Продавать дичь, убитую в воскресенье или на Рождество
• Проводить нелицензированные концерты в церковном зале или общественном центре
• Перевозить зерно без копии Международного зернового кода на борту (за этот грех капитан может оказаться в суде)
• Ловить морской гребешок на неправильной лодке
• Нарушать правило № 10 Уложения о выращивании яблок и груш от 1998 года
• Продавать польский картофель

и многие другие.

Однако были и более серьезные нарушения гражданских свобод.

Общей тактикой правительства Блэра было использование паники и страха для принятия радикального нового законодательства. Например, в 2006 году оно приняло Закон о борьбе с терроризмом, который отменил habeas corpus и дал британской полиции право задерживать кого-либо по какой-либо причине на срок 90 дней.

В то время эта мера получила широкую общественную поддержку из-за недавних 7⁄7 (7 июля) взрывов в Лондоне. Новый закон означает, что в Великобритании полиция может арестовать вас не за какое-либо преступление, а в том случае, если она сможет обозначить вашу деятельность как «террорист» или «экстремист».

Хотя эти законы якобы были направлены на борьбу с исламским терроризмом, постоянно расширяющиеся определения «крайне правых» и «экстремистов» демонстрируют, как они могут быть применены против обычных британцев.

Лейбористское правительство цинично использовало страх и для того, чтобы отменить давний принцип общего права о недопустимости повторного привлечения к ответственности за то же самое преступление. Власти использовали убийство Стивена Лоуренса, отменив это правило, для того, чтобы, как написал в своем докладе Макферсон (судья High Court, который вел дело, - прим. ред.) «положить конец близорукой политике».

В последнее время британское государство все чаще посягает на гражданские свободы почти не прикрывая своих тиранических действий. Например, дело Count Dankula, в котором человека арестовали за «hate speech», а затем попытались оштрафовать за непристойные анекдоты о нацистах на Youtube.

Затем молодая женщина была признана виновной в том, что она опубликовала «грубо оскорбительный» текст Снупи Дога в Instagram.

И совсем недавно политический активист Томми Робинсон был арестован и удерживался в течение нескольких часов за то, что делал запись вне зала суда. В каждом из этих случаев, несмотря на некоторые протесты против судебных решений, средства массовой информации в целом соглашались с судами, ссылаясь на технические аспекты закона – в последних двух случаях это раздел 127 Закона о связи 2003 года (еще один специальный закон Блэра) – и клеймили всех, кто протестовал «крайне правыми» или «экстремистами».

«Газлайтинг» – это слово из мира психологии; это метод манипуляций для достижения власти (форма психологического насилия, главная задача которого — заставить человека сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности, - прим. ред). Вот одиннадцать признаков, которые предупреждают о том, что против вас пытаются использовать газлайтинг:

• Они говорят вопиющую ложь.
• Они отрицают, что когда-либо говорили что-то, хотя у вас есть доказательства.
• Они используют то, что близко и дорого для вас, как оружие против вас.
• Они изматывают вас.
• Их действия не соответствуют их словам.
• Они создают положительные стимулы, чтобы смутить вас.
• Они знают, что смущение ослабляет людей.
• Они проецируют поведение (например, будучи наркодиллерами постоянно обвиняют в этом вас, вынуждая оправдываться, - прим.ред.).
• Они пытаются настроить людей против вас.
• Они говорят вам или другим, что вы сумасшедший.
• Они говорят вам, что все остальные - лжецы.

В недавней статье для Quillette я утверждал, что такой газлайтинг имеет место как в Великобритании, так и в США уже в течение многих лет. Британское государство занимается газлайтингом общественности при почти полной поддержке средств массовой информации, как минимум с 1997 года. Эта деятельность становится все более и более оруэллианской.

Наиболее показателен здесь пример борьбы с преступностью. Пока Лейбористская и Консервативная партия становились все более этатистскими и интервенционистскими как в экономической политике, так в области гражданских прав, нам постоянно говорили, что одним из положительных последствий все возрастающего государственного контроля является то, что общество становится все более мирным.

Таков, например, нарратив книги Стивена Пинкера «Почему насилие уменьшилось»

В 2005 году The Guardian говорила нам, что с 1995 года общая преступность уменьшилась на 44 %. Почти десять лет спустя то же издание размышляло о том, что нужно сделать для того, чтобы уровень преступности в Великобритании и дальше снижался.

Но уже через пару лет после этого они изменили свою песню, обеспокоившись внезапным увеличением числа насильственных преступлений и решив, что в этом виновато сокращение числа полицейских.

В первые несколько месяцев 2018 года резко увеличилось число насильственных преступлений в Садик-Ханском Лондоне. За прошлый год на 31,3% выросло число преступлений с использованием ножа, на 78% - нападений с использованием кислоты, на 70% выросло количество убийств среди молодежи, на 33,4% - число грабежей, на 18,7% краж со взломом, на 33,9% - краж и на 30% - детской сексуальной преступности.

Но главное здесь то, что сама эта история, рассказанная The Guardian – об общей тенденции к снижению преступлений за последние двадцать лет, за которой вдруг последовал внезапный и необъяснимый рост, – просто неправда, как я продемонстрирую в этой статье.

В 1997 году Тони Блэр решил заняться «жесткой борьбой с преступностью и причинами преступности». К несчастью для него, в первые годы пребывания у власти реальность эмпирических данных о преступности упорно не совпадала с его видением проблемы.

Но «Новые Лейбористы» не зря славились эффективностью своей пропагандистской машины. Американские читатели, несомненно, знают о соучастии г-на Блэра в раздувании обвинений Саддама Хусейна в создании «оружия массового уничтожения» накануне войны в Ираке, но мало читателей – британцев, американцев или других – знают, что правительство Блэра также лгало и о масштабах преступности в Британии.

Лейбористская партия, умелая в манипуляциях СМИ и политических интригах, нуждалась в том, чтобы найти способ показать на бумаге, что их «жесткая борьба с преступностью и причинами преступности» подтверждается данными. Поэтому в 2003 году Тони Блэр изменил способ сбора данных о преступлениях в Великобритании, введя Национальный стандарт регистрации преступлений (NCRS).

До этого момента преступность в Великобритании регистрировалась с использованием жестких данных числа фактических арестов и обвинений, полученных от полиции. Однако с этого момента официальная статистика должна была браться из Британского Опроса Преступности, в котором уровень преступности оценивается на основе опроса 50 000 человек в возрасте 16 лет и старше. Это очень похоже на то, как телевизионные компании делают рейтинги своих шоу.

Таким образом, статистика, которую вы видите в газетах типа The Guardian, не является жестким фактом, а оценками, выведенными из опросов. Каковы бы ни были качества этого метода, он представил график для правительства Блэра, который выглядел так:

График Блэра

Это нововведение было сделано для того, чтобы лейбористы могли подтвердить свое обещание «бороться с причинами преступлений» заменив подсчет преступлений на подсчет жертв преступлений. Конечно, в такой методике огромное число преступлений просто не попадает в статистику.

Например, в 2003 году, поскольку опрошены были только лица старше 16-ти лет, преступления в отношении несовершеннолетних не были зарегистрированы в официальной статистике. Кроме того, поскольку опросы проводилось в частной собственности, уличные преступления обычно не появлялись в этих цифрах.

Опять-таки, такие преступления как мошенничество или онлайн-преступность – также не отображаются в этих данных. Как только вы начнете учитывать эти исключения, вам станет ясно, почему эти изменения в методологии привели к падающему тренду в данных о преступности. Фактически, эти изменения и были разработаны для того, чтобы новые данные нельзя было сравнить с данными до 2002 года.

В 2007 году Кен Пиз и Грэм Фаррелл подсчитали, что использование данных опросов может привести к недооценке насильственных преступлений на целых 82%, что означает, что реальное количество жертв преступлений не 2,4 миллиона, а приближается к 4,4 миллионам.

Эта огромная погрешность означает, что реальное количество преступлений становится предметом обсуждения, а не вопросом жестких фактов. Мне кажется, что это был преднамеренный выбор правительства Блэра.

Ну и конечно, теперь мы видим, как BBC задается вопросом о том, каков же реальный уровень преступности. Именно в этом проявляется весь оруэлловский кошмар, созданный в годы правления Блэра и Гордона Брауна: поскольку уровень преступности теперь является вопросом оценки, ни одна партия не может привести реальные факты, любое заявление по этому вопросу будет всегда рассматриваться через нарратив партийной борьбы.

«Пост-правда» началась не с Владимира Путина или Дональда Трампа – Тони Блэр начал заниматься этим, как только вступил в должность.

Однако реальное количество осужденных преступников все еще фиксируется и сохраняется, хотя эти данные довольно сложно получить. Накануне выборов в Великобритании в 2010 году консервативный депутат и теневой министр юстиции, Крис Грейлинг, запросил реальные цифры из библиотеки Палаты общин, которая надлежащим образом подготовила серию независимых отчетов.

Однако, поскольку лидер тори Дэвид Кэмерон стал премьер-министром в 2010 году, Крис Грейлинг стал министром юстиции и, насколько мне известно, с удовольствием забыл о своей инициативе. Он продолжил использовать методологию, основанную на опросах. Забавно, как власть может изменить стимулы к действию.

В любом случае данные, запрошенные Грейлингом, опровергают всех, кто утверждает, что в период с 1997 по 2010 год в Великобритании сократилось либо общее количество преступлений, либо количество насильственных преступлений.

Население Великобритании в 1997 году составляло около 58 миллионов человек. В 2008 году оно возросло до 62 миллионов, увеличившись на 6,87%. В тот же период количество обвинительных приговоров за насильственные преступления в Англии и Уэльсе увеличилось примерно на 63,92% с 49,153 в 1997 году до 80 574 в 2008 году. Таким образом, количество обвинительных приговоров за насильственные преступления увеличилось более чем в десять раз по сравнению с ростом населения.

Подобный рост можно увидеть практически во всех категориях преступлений. Например, количество обвинительных приговоров лиц моложе 18 лет увеличилось на 60,18% с 12,806 в 1997 году до 20 513 в 2008 году в соответствии со средним увеличением числа насильственных преступлений, что в десять раз превышает темпы прироста населения за тот же период.

Количество преступлений с использованием ножа в течение правления Блэра удвоилось, с 3360 в 1997 году до 6 368 в 2008 году. В 1998 году было совершено 5542 грабежа, в 2008 году их было совершено уже 8 475,25. С 2000 года по 2008 год общее количество арестов за правонарушения увеличилось с 1,2 до 1,4 млн., что составляет около 17%.

Когда вы слышите утверждения о том, что насильственные преступления в Великобритании в течение нулевых годов снизились на 44%, нужно иметь в виду, что это происходило в то же самое время, когда количество приговоров за насильственные преступлениях выросло на 64%.

Когда утверждают, что общее количество преступлений снижалось с 1997 по 2008 год, нужно принять во внимание, что одновременно с этим количество обвинительных приговоров за преступления увеличилось на 17%.

Эти утверждения выглядят противоречащими друг другу: откуда возьмется рост числа осужденных без соответствующего увеличения преступности? Это означает, что методология, которая считает жертвы, используя данные опросов, явно не совсем корректна.

Если мы будем использовать записанные данные, а не опросы и оценки, мы сможем сделать корректные сравнения с данными прошлых времен, как это делает Питер Хитченс в «The Abolition of Liberty».

Как мы увидели, общее количество осужденных в Англии и Уэльсе за 2008 год составляло около 1,47 млн. при населении в 62 млн. человек, что составляет около 2,25% населения.

По словам Хитченса, в 1861 году в разгар laissez-faire приговоры получили 88 000 человек при количестве населения 20 066 224, или около 0,44% населения. В 1911 году, прежде чем у Левиафана и государства всеобщего благосостояния появились возможности для роста, это число составляло 97 000 человек, при населении 36 075 269 человек, или около 0,27% населения.

Утверждение о том, что преступность возросла из-за правительственных сокращений числа полицейских, также не выдерживает критики, поскольку в 1911 году насчитывалось 51 203 сотрудника полиции, тогда как к 2009 году полицейских стало 144 353.

Таким образом, увеличение числа полицейских с 1911 по 2009 год составляет 181,92% по сравнению с ростом общей численности населения на 71,86%. Это означает, что рост преступности проходил на фоне роста репрессивного аппарата.

Понятно, что уменьшение свободы личности и рост агрессии со стороны государства приводит к уменьшению личной ответственности и росту беззакония. Ясно также, что, поскольку британское государство стало теперь более ориентированным на иерархию, чем на общее право, оно усиливает давление принудительного законодательства на британский народ, которому оно якобы служит.

В настоящее время государство ведет себя открыто оруэллианским образом и почти не скрывает своего презрения к народу.

Оригинал статьи

Перевод Наталия Афончина

Редактор Владимир Золоторев