Антиохотники – кто они и за сколько?

Акция антиохотников

«Движение против охоты – это гораздо больше о ненависти к людям, чем о любви к животным. Его основная цель – избавиться от людей, которые охотятся, а не улучшать благосостояние животных»
Тим Боннер, исполнительный директор Countryside Alliance (Великобритания)

Движения в защиту животных основаны на концепции биоцентризма, в соответствии с которой вершиной всего является не человек, а живые существа – в первую очередь птицы и млекопитающие, и именно интересы животных должны учитываться в первую очередь.

На ней построено и антиохотничье движение, которое имеет все больше сторонников. Связано это с непрерывным процессом урбанизации общества – поколение, привыкшее добывать еду в супермаркетах и проводить больше времени в интернете, чем в лесу, все меньше понимает страсть к охоте, и совершенно не знакомо с принципами охотоведения и природных процессов.

А это значит, что поддержка существования охоты со стороны общества будет неуклонно снижаться, и если не развернуть эту тенденцию в правильное русло – мы будем вынуждены все больше говорить не о развитии охотничьей отрасли, а об ее спасении.

А кто же стоит за «зоозащитниками» и антиохотниками, и что ими движет? По классификации известного социального эколога А.В. Винобера, изучающего вопросы природопользования и охраны природы, так называемые зоозащитники разделены на следующие типы:

1. «Идеологи»

Профессионально занимаются антиохотничьей деятельностью, то есть зарабатывают на этом деньги. Для осуществления своей деятельности всегда ищут спонсоров – различные фонды, частных доноров, иногда финансируют такую деятельность и представители госструктур.

Мы привыкли именовать их «грантоедами». Наиболее яркий представитель – Киевский эко-культурный центр. Например, по сообщению портала «Охотники.ру» за пропаганду в 2003 году запрета весенней охоты (именно тогда в Киеве была создана Международная коалиция по борьбе с весенней охотой) украинский КЕКЦ получил от фонда МакАртуров $100 000, а российский «Центр охраны дикой природы» – $200 000. Фонд МакАртуров – крупнейший в США Благотворительный фонд. Как следует из информации, размещенной на его официальном сайте, за  8 лет КЕКЦ получил от него 5 грантов общей суммой в $500 000,  почти все они предоставлялись на сохранение и приумножение биоразнообразия. В 1996 году КЕКЦ получил от фонда $45 000 на реализацию проекта по сохранению биоразнообразия в Украине и организацию мероприятий среди природоохранных организаций страны, через год – $100 000 на двухлетний проект по содействию сохранения биоразнообразия в Украине, еще $100 000 было выделено в 1999 году на проект по поддержке участия украинских экологических организаций в общеевропейской стратегии биологического и ландшафтного разнообразия. В 2001 году КЕКЦ получил от фонда грант в $150 000 на поддержку работы, связанной с местными экологическими сетями, устойчивым ведением лесного хозяйства и распространением экологической информации. На протяжении трех лет, начиная с 2004 года, фонд МакАртуров финансировал издание «Гуманитарного экологического журнала», предоставив с этой целью $105 000.

В 2007 году КЕКЦ выиграл грант от Международного фонда «Возрождение», основанного Джорджем Соросом, в сумме $8133 на проведение в Киеве образовательного семинара для общественных организаций из России, Беларуси, Молдовы, Азербайджана и Армении, с целью распространения опыта работы КЕКЦ. В результате организованной встречи представители общественных организаций из Украины, России, Белоруссии и Молдовы приняли Манифест и Программу Антиохотничьего движения.

Еще одна украинская общественная организация, прикладывающая немало усилий к закрытию охоты, – «Эко-право Киев», условно ее можно назвать юридическим партнером КЕКЦ, ведь совместно они разработали и пролоббировали немало нормативно-правовых актов и выиграли не один суд. Для того чтобы иметь возможность предоставлять юридические консультации, проводить работу с правительством по разработке и внедрению экологического законодательства и т.п. от Фонда Чарльза Стюарта Мотта (США) «Эко-Право Киев» в 1998 получили грант в размере $39 983, в 2006 году – $31 000 от фонда Tides Foundation (США).

Финансовое донорство – общемировая практика, широко используемая не только общественными организациями, но и представителями власти в различных странах. В случае с радикальными зоозащитниками эта помощь якобы используется во благо животных, но на самом деле – во вред охоты. Недаром вы не увидите ни одной кампании, разработанной и реализованной программы по воспроизводству диких животных, проведенной «грантоедами», а вот инициирование запретов, порча имущества, грязный пиар – это пожалуйста.

2. «Провокаторы»

Кочуют от одной темы к другой, для них важен сам процесс, буча – чтобы внести свою лепту в процесс выражения общественного мнения. Вы могли заметить, что когда начинается очередная кампания против чего-то охотничьего, к зачинщику подключаются другие организации «природолюбы», и каждый раз они могут быть совершенно разными. В качестве наглядного примера можно привести участницу одного из пикетов «зеленых» радикалов под Национальной академией наук – пока все требовали внести лося в Красную книгу, она требовала от НАН посадить догхантера.

3. «Зоовлюбленные»

Испытывают психологическую влюбленность к различным видам животных, но зачастую это чувство воспитанно виртуальными и бесконтактными средствами (например, видео роликами, походами в зоопарк). Самые эмоциональные зачастую имеют неадекватные реальности представления о физиологии и этологии животных. Интересный пример для понимания данного типа зоозащитников мы нашли в статье «Охота и антиохотники», опубликованной в газете «The Morning Sun» – многие зоозащитники испытывают очень сильные человеческие чувства к своим домашним питомцам, приписывая им человеческие качества. Однако исследование Университета Висконсина показало, что домашние коты и собаки, оказавшись на улице, становятся «аморальными убийцами» – ежегодно они убивают больше птиц и животных, чем лицензированные охотники.

4. «Жалостливые»

Самая впечатлительная группа, хотя они не являются фанатами зооцентризма, они очень впечатлительны. Если представителю этого типа зоозащитников вы покажете ролик о «безжалостном убийстве охотником диких зверушек» – они под впечатлением подпишут любую петицию и поддержат любую кампанию.

Приемы для завоевания внимания и поддержки двух последних категорий могут быть самыми разными. Например, довольно часто антиохотники привлекают к своей кампании знаменитостей. В кампании по прекращению охоты на лося приняла участие известная актриса Ольга Сумская, и лишь немногие указали, что несколькими годами ранее актриса хвасталась своими норковыми шубами, что мало сопоставимо с зоозащитой. А вот украинскому боксеру Василию Ломаченку пришлось удалить со своей страницы в Инстаграм фото с охоты – столько негативных комментариев посыпалось на спортсмена и охотника от зоозащитников.

Основным инструментом антиохотников является заполнение информационного пространства – так они могут и о потраченных грантах перед донорами отчитаться, и привлечь внимание к своей деятельности. Печатаются и переиздаются многочисленные книги природоохранной тематики, в которых в том или ином ключе упоминается об охоте с негативной окраской, книги вроде «Брось охоту – стань человеком». Очевидно, для осуществления этой деятельности также необходимо привлечение финансирования. Например, на издание одной из первых своих книг – «История охраны природы Украины» – В. Борейко в 1996 году получил  от фонда МакАртуров $10 015[5].

Помимо книг интернет-пространство заполнено статьями «зеленых». На своих сайтах и в социальных сетях они публикуют статьи циклично, то есть повторяют их по кругу. Раз в несколько лет масштабная работа запускается повторно по всем информационным каналам.

Особую роль в этой работе играют СМИ – они основные каналы для распространения информации среди тех, кто вряд ли по собственной воле пошел бы интересоваться, что грозит одному из охотничьих видов в нашей стране. Еще в 1995 году вышла книга В.Е. Борейка и О.Г. Листопада «Как "зеленым" работать со средствами массовой информации», профинансированная фондом ISAR-WEST NIS. Эта работа со СМИ состоит из многочисленных пресс-конференций, круглых столов, комментариев и интервью, постоянных рассылок. К чему это приводит? К примеру, многие пользователи интернета привыкли искать информацию в «Википедии». Если вы зайдете на украинскую страничку ресурса, посвященную охоте, вы не найдете там информации о полезности охоты или охотоведения, но увидите разделы об экологичных и этичных аргументах против охоты, о движении против спортивной охоты, со ссылками на труды В. Борейко. На страничке, посвященной лосю, вы сможете найти информацию о пагубной практике ведения законной охоты на лося в Украине, и такая ситуация со всей информацией, касающейся охоты.

Стоит остановиться на вышеупомянутом движении против «спортивной охоты», недаром ведь антиохотники так много пишут о вреде именно «спортивной» охоты. Приставка «спортивная» позволяет создавать у граждан восприятие охоты как вида спорта, отождествлять ее с «убийством ради забавы» – своего рода лингвистическая манипуляция. Изначально данный термин был введен охотниками, которые желали отделить себя от промысловой охоты 19 века, так как она истощала охотничий фонд и, как правило, не предполагала его воспроизводство. Этические охотники, заботящиеся о природе, хотели отделить себя от тех, кто спровоцировал сокращение многих видов диких животных. Поэтому понятие «спортивная охота» в его изначальном смысле более равносильно понятию этическая охота, чем спорт или забава.

Чтобы распространяемая информация вызывала сострадание у «жалостливых» зоозащитников, она должна цеплять. В связи с этим антиохотники используют громкие определения – видовой террор, геноцид, приравнивают охотников к убийцам. Если на встрече присутствуют представители трех стран постсоветского пространства, эта встреча – международная, так можно добавить себе важности. Если проводится митинг, он должен быть красочным – облить себя красной краской, надеть рожки лосей, принести мешочки с землей, рубить дрова, рассыпать сено – устраивать шоу, чтобы привлечь внимание, наверное, даже не столько властей, к которым обращаются, сколько потенциальных сподвижников.

Антиохотники призывают своих потенциальных пособников не только к всевозможному распространению антиохотничьей информации, но и к совершению актов вандализма. Например, разрисовывать витрины охотничьих магазинов и машины охотников, спаливать охотничьи вышки. И если этический кодекс охотника предполагает неукоснительное соблюдение законов, то этический кодекс антиохотника прямо предписывает нарушать закон. Иногда радикальные зоозащитные организации в борьбе за права животных совершают такое количество уголовно наказуемых деяний, что признаются представляющими террористическую угрозу, например, международный Фронт освобождения животных.

Активно используется сотрудничество с антиохотничьими организациями из других стран. На международных порталах публикуются обращения к коллегам с просьбой проводить акции у посольств Украины в различных государствах, писать письма к президенту Украины и представителям власти. КЕКЦ тесно сотрудничает с «природоохранниками» из Польши, две польских организации – «На пользу всех существ» и «Клуб натуралистов» – писали письма министру экологии Украины О.М. Семераку с требованием прекратить охоту на лосей в Украине – в Польше этот вид находится под охраной, но лоси мигрируют в Украину, и здесь становятся объектами охоты. Единственный способ защитить польских лосей – закрыть охоту на этот вид и в Украине, было сказано в обращениях. В борьбе за волка, который в Польше так же под охраной, еще с 2009 года КЕКЦ помимо прочего требовали запретить охоту на волка в пределах 30-километровой границы с Польшей.

Конечно, распространение историй о браконьерстве, которые не имеют никакого отношения к правильной охоте, усиливают восприятие ее как безответственного отношения к природе, делают ее легким объектом для критики. Публикация фотографий распития алкогольных напитков до или после охоты, неэтичного отношения к добытому трофею и его представление в неподобающем виде – все это лишь еще больше настраивает «сочувствующих» животным против охотников и портит имидж последних.

Борьба с антиохотничьим движением – это борьба за умы тех, кто не находится ни на стороне охотников, ни на стороне антиохотников. А это – большая часть общества, имеющая влияние, в том числе, и на органы власти, принимающие решения. Улучшение имиджа охотников, которые действительно вкладывают силы и средства в сохранение и воспроизводство диких животных, а не растрачивают зарубежные гранты во благо себе; разъяснение необходимости и полезности существования охотничьей отрасли – это то, что должно объединить всю общественность, имеющую отношение к отрасли. Это то, на что охотники не должны жалеть сил – ведь только в этом случае можно говорить о возможности существования и развития охотничьей отрасли. Только вместе мы сможем сохранить для потомков и традиции, и охоту, и диких животных!

Автори:
Татьяна Теличко, ОС «Ассоциация пользователей ОРХ»,
Сергей Андросюк, ОС «Всеукраинский охотничий союз»

___________________

Статья опубликована в номере 7 2018 г Всеукраинской газеты «Охота и рыбалка»