Размышления о правовом режиме оружия. Данил Корецкий

Корецкий Д. А.

Коре́цкий Дани́л Арка́дьевич (родился 8 января 1948 года) — советский и российский писатель и сценарист. Доктор юридических наук, профессор. Заслуженный юрист Российской Федерации. Полковник милиции. Почётный сотрудник МВД.  Корецкий Д. А. — автор 210 научных работ, более 400 судебных очерков и статей в центральных и местных газетах и журналах. Автор 12 предложений, вошедших в законы и практику, разработчик альтернативного «Закона об оружии». Член Союза Российских писателей.

Размышления о правовом режиме оружия

Каинова печать

Первое на Земле убийство описано в Библии скупо, но достаточно информативно. Преступник — Каин, жертва — Авель, мотив — зависть, место совершения — поле… Насчёт орудия злодеяния Ветхий Завет умалчивает, но восполнить этот пробел достаточно просто с помощью обыкновенной логики.

Лук, праща или дротик исключаются — Каин лишил жизни младшего брата при непосредственном нападении. Меч, кинжал или копьё тоже отпадают — боевое оружие имелось только у воинов, и никак не могло попасть в руки простому земледельцу. Увесистый камень или тяжёлая крепкая ветка более вероятны, но найти на пашне камень достаточно сложно, да и деревья в поле не растут. Остаётся обычный хозяйственный нож — грубо выкованная полоска железа на деревянной ручке, которой резали хлеб, сыр и распускали на полосы вяленое мясо...

Если бы не камень, палка или нож — Авель остался бы жив: человек не может голыми руками убить другого, примерно равного по силе… Это поняли задолго до Каина: когда наш мохнатый пращур целенаправленно откалывал кусочки от вытянутого камня, кто знает, к какой цели неразвитый мозг примерял образующуюся острую грань...

Как справедливо заметил известный исследователь Конрад Лоренц, "первые орудия человека: огонь и камень он сразу употребил на то, чтобы убивать и жарить своих собратьев".

И вся последующая история человечества связана с использованием оружия для уничтожения или подчинения себе подобных. Таким образом, оружие является особым предметом материального мира, резко выделяющимся из остальных достижений мировой культуры.

Сила оружия

Может быть, именно поэтому оружие обладает притягательной силой для многих людей, тяга к нему нередко бывает иррациональной: нелегальные коллекционеры оружия, далёкие от криминальных намерений, зачастую не могут объяснить побудительных мотивов своей деятельности, противоправный характер которой они прекрасно осознают. В печати сообщалось об аресте в Германии 33-летнего стоматолога, совершенно мирного человека, собравшего за свою жизнь коллекцию из пятидесяти девяти пистолетов, автоматов, винтовок и даже десантного пулемета.

Оружие стало неотъемлемым элементом человеческой культуры. Оно оказывает на умы такое влияние, что фамилия Макаров ассоциируется не со знаменитым русским адмиралом, а с создателем известного российского пистолета. Фамилия Браунинг — не с поэтом Робертом Браунингом, а с Джоном Мозесом Браунингом — изобретателем малогабаритного самозарядного пистолета.

Немецкий дирижёр Бруно Вальтер уступает в известности своему однофамильцу Карлу Вальтеру — основателю оружейной фирмы. Несмотря на многочисленность технических изделий знаменитой фирмы "Ремингтон", это название вызывает ассоциации не со швейной или пишущей машинками, а с винтовками, полуавтоматическими и помповыми ружьями.

Нарицательными стали имена немецких изобретателей Вильгельма и Пауля Маузеров, бельгийца Леона Нагана, отечественных конструкторов Токарева, Дегтярёва, Калашникова.

Связанные с оружием обычаи и традиции накладывают отпечаток на национальную психологию, а национальные и исторические особенности народа находят своё проявление как в форме оружия, так и в способе его применения.

Французская дуэльная шпага откровенна и прямолинейна, двояковыпуклый турецкий ятаган, напротив, полон таинственности и недомолвок, как и положено таящемуся до времени под халатом оружию дворцовых переворотов.

Ричард Львиное Сердце демонстрировал силу своего меча, разрубая окованное железом копьё, а султан Саладин изогнутой египетской саблей рассекал подброшенный в воздух газовый шарф...

Пистолет и общество

Оружие влияет не только на менталитет, но и на законодательство. Так, хотя время пионеров-первопроходцев, осваивающих с оружием в руках американский континент, осталось в далёком прошлом, вторая поправка к Конституции США закрепляет право граждан хранить и носить оружие и в наши дни.

Сохраняется и особое отношение к нему, фольклор ставит производителя первого револьвера на одну ступень с Богом. "Господь Бог создал людей большими и маленькими, сильными и слабыми, а полковник Кольт уравнял шансы" — гласит известная американская поговорка.

Её справедливость подтверждает тот факт, что на руках у мирного населения и сейчас находится около 200 миллионов единиц огнестрельного оружия.

Долгое время нас пугали страшными "стреляющими Штатами". Но когда идеологические барьеры рухнули, то оказалось, что в 1993 году в США совершено 23 300 убийств, а в России — 29 000 (это без учёта лукавости отечественной уголовной статистики, упрятывающей ещё вдвое больше насильственных смертей в графу с лицемерным названием "тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть").

Число погибших американских полицейских вдвое меньше, чем убитых милиционеров (без учёта потерь в "горячих точках"). Зато ежегодно американцы, законно владеющие личным оружием, применяют его для самообороны 645 тысяч раз, в то время как преступники пользуются им в 581 тысяче случаев. Вооружённость придаёт населению уверенность в своей защищённости, одновременно охлаждая пыл преступников.

Власти США доверяют своим гражданам. И недаром: только три процента законно приобретённого оружия используется в преступных целях. А шокирующие общественность факты массовых расстрелов на улицах и в школах вызывают лишь поиски способов избежать использования оружия детьми и психопатами — например, кодировки оружия.

У нас же защититься от эксцессов пытаются с помощью тотальных запретов. В царской России приобрести оружие было проще. Наряду с ружьями и штуцерами витрины изобиловали разнокалиберными карманными револьверами моделей "бульдог" и "велодог" и даже солидными армейскими "смит-вессонами", "ивер-джонсами", "гопкинс-алленами".

До 1906 года наган или браунинг приобретались совершенно свободно по доступной цене: 16-20 рублей — минимальная месячная зарплата. Впоследствии правила ужесточили — покупатель должен был представить именное разрешение, выданное начальником местной полиции.

1917 год покончил с этим изобилием. Оружие, пожалуй, стало первым товаром, в отношении которого способ купли-продажи был вытеснен системой распределения по классово-номенклатурному признаку. Наганы и маузеры прилагались к кожанке комиссара или чекиста, плоские браунинги — к мандату совпартработника.

Так продолжалось весь советский период. К 1985 году в областях и краях Северного Кавказа имелось по 1-2 наградных пистолета у героев войны да по 10-12 — у партийно-советских работников высокого ранга.

Зато криминологическое исследование, проведённое в Чечено-Ингушской АССР, показало, что огнестрельное оружие имелось в каждой двенадцатой-пятнадцатой семье.

Оно являлось предметом своеобразной моды: на ковры в домах вешались охотничьи ружья, престижно было иметь нарезное оружие — карабины, пистолеты, револьверы, которые хранились незаконно и скрытно, — в основном "стволы" периода войны с фашизмом — револьверы "наган", пистолеты ТТ, "вальтер", "парабеллум", изредка встречались иностранные пистолеты современного производства.

Холодное оружие имелось практически у каждого мужчины, особенно в горных районах республики. Представляет интерес то обстоятельство, что если в семидесятых годах кинжалы практически не использовались в преступных целях — вероятно, в силу особого отношения к ним как к символам родовой гордости и произведениям оружейного или ювелирного искусства, то в восьмидесятых они являлись уже орудием каждого четвёртого преступления.

Вооружённость, особый менталитет и игнорирование официальных законов во многом способствовали превращению этого региона в криминально-анархический анклав рабовладельческого толка.

Причём местные жители сразу получили преимущество перед законопослушным, а потому безоружным русским населением. Последствия хорошо известны...

Ответы на запреты

Между тем тотальные запреты на легальный оборот оружия не дали положительного эффекта. С начала девяностых годов преступный мир принялся активно вооружаться. Законно российские граждане владеют пятью миллионами "стволов". По экспертным оценкам, ещё столько же находится в криминальном обороте.

В десятки раз возросло число вооружённых преступлений, бандиты действуют средь бела дня безнаказанно и нагло. Они не боятся сопротивления: государство позаботилось, чтобы жертвы были безоружны. А судебная практика отучила народ от необходимой обороны: только 13% потерпевших оказывали нападавшим сопротивление (характерно, что в 30% случаев оно было успешным).

Нередко при нападениях на квартиры преступники забирают не только деньги и ценности, но и оружие хозяев — ружья, карабины, газовые пистолеты...

Потому что по правилам серьёзное оружие должно храниться в сейфе, в разобранном виде, отдельно от боеприпасов. А газовое оружие против боевых пистолетов и автоматов — не аргумент...

Получается, что государство облегчает действия бандитов, выступая в сомнительной роли невольного пособника!

Даже сотрудникам милиции перестраховщики-начальники не выдают оружия. Результат — число милиционеров, убитых бандитами, превышает число бандитов, убитых милиционерами. В обществе, контролирующем преступность, должно быть наоборот!

Совершенно очевидно, что в условиях широкого и реально неконтролируемого криминального оборота оружия встаёт вопрос об уравновешивании "чёрного" оружейного рынка "белым" — легальным. Это нестандартный и непривычный для России подход, но именно в нём кроется резерв повышения общественной и личной безопасности в постперестроечном обществе.

Первым шагом на пути выработки новой "оружейной идеологии" должен стать пересмотр отношения к оружию как к вредоносному, опасному предмету ограниченного распространения.

Следует признать, что оружие, хотя и является предметом повышенной опасности, но само по себе нейтрально и не обладает криминогенными свойствами, подобно автотранспорту.

Необходимо признать также, что оружие вышло из-под государственного контроля и преступные элементы не испытывают никаких трудностей с его приобретением, хранением, ношением и использованием.

Эти посылки неизбежно приводят к следующим выводам: нет никаких оснований искусственно ограничивать оборот оружия, поскольку подобные ограничения в первую очередь касаются законопослушных граждан и сотрудников правоохранительных органов. Распространение оружия в криминальных кругах требует уравновешивающих мер.

В частности, постоянная вооружённость сотрудников всех силовых структур должна быть обязательным условием выполнения ими своих служебных обязанностей, а применение оружия для пресечения преступлений и задержания преступников должно считаться правомерным и расцениваться как проявление смелости, решительности и активности при решении оперативно-служебных задач.

Граждане, обладающие безупречной правовой репутацией, должны получить возможность приобретения, хранения и использования короткоствольного огнестрельного оружия в целях самозащиты и пресечения преступлений.

Использование законно хранимого оружия в контркриминальных целях должно стимулироваться и поощряться. Более того, применение находящегося в нелегальном владении оружия для пресечения преступлений и задержания преступника должно исключать уголовную ответственность за незаконное владение им.

Приоритет задач реальной борьбы с преступностью должен перевешивать формальные запреты.

Данил Корецкий,
Версия, №12(185), 25- 31 марта 2002